Миллион

In the evening, the main characters gather in a small town. Max arrives in a new car and his behavior sparks conflict with his friend Tolya. Max later hits Tolya with his car, resulting in severe injuries. Tolya is taken to the hospital, and Max's mother promises to cover the medical expenses. Tolya will need extensive rehabilitation to learn to walk again. Время восемь вечера, солнце только коснулось горизонта. Закат обещал быть пламенным. Летняя духота потихоньку отступала, слышалась вечерняя перекличка собак по дворам, кто-то торопился за коровами, другие спешили в поселковый магазин, может, еще остался городской хлеб. Машины подъезжали, отъезжали, рабочие из бригады заехали за сигаретами и напитками, дети прибежали с мелочевкой, молодежь начала подтягиваться, старшеклассницы милыми компашками заглядывали за мороженым или семечками, мальчишки заехали на велосипедах. Здесь всегда так в это время, магазин один на два поселка. К сумеркам подтянулись ребята постарше, на машинах, скутерах, мопедах, в воздухе едко запахло дешевым мужским парфюмом, девчонки нарисовались, гремела музыка из открытых окон, парни, чтоб казаться брутальнее, не снимали темных очков. Гогот над глупыми шуточками сменялся шумными разговорами, звонким девичьим смехом. Это место — встреча местной молодежи, они закупались напитками и растекались по поселку компаниями или парочками. Особое место — старая спортивная площадка за школой, только для избранных, сопляков на велосипедах и скутерах туда не пускали. В начале улицы показалась машина, оранжево-красный закат отражался в ней, как в зеркале, у магазина все стихло. Машина новая, отполированная, никому не знакомая, иномарка. Сразу не разобрать, какого она цвета, наконец она мягко подкатила серебристого цвета, еще блестела после салона. Максим, не торопясь, вышел из машины, с ним его закадычный приятель еще с детского сада Толя. Максим, как обычно, вел себя вызывающе, отпустил пару издевательских насмешек в адрес владельца старой семерки и водителя Калины. — Ну что, босота, долго вы будете на своей рухляди ездить? — никто не ответил, все смотрели на новую машину. Самый смелый и самый мелкий в компании оставил свой скутер и подошел ближе. — Твоя? — спросил Васька, разглядывая фары. — Ну не твоя же, — рассмеялся Максим и дал шутливого пинка Васе. Толя молча присоединился к компании, он никогда не выделялся, был лишь тенью своего состоятельного друга, хотя сам спортсмен-футболист, в школе был отличником, высокий, симпатичный, но скромный из семи со скромным достатком. Максим считал себя его покровителем, в разговорах мог незаметно перейти от доброго и дружеского тона на приказной. Толя никогда не обижался, знал Макса как свои пять пальцев. Это все показное, он самый обычный простой пацан, просто родители избаловали. Родители Максима состоятельные фермеры в районе, папа с дядей имели хорошее знакомство в городе, к ним прислушивались, у них просили помощи с ремонтом или закупкой новой мебели в садик. В прошлом году в школе полностью отремонтировали кровлю за счет КФХ, поэтому Макс всегда был на хорошем счету, хотя хорошего там было мало. Учился отвратительно, девочкам хамил, вел себя с ними вульгарно и неприлично, никакие спортивные секции не посещал, в глупые самодеятельности не участвовал. Своим учителям стало легче, когда он наконец окончил школу. Родители пристроили его в платный вуз, но он бросил его на втором курсе, ушел в армию. Вернулся и уже второй год пасся на пышных вольных родительских хлебах, делая вид, что работает. Видимо, так и было, зарплату он получал больше других рабочих, премии ему выплачивались не по случаю, а по требованию. Хорош собой, всегда на стиле, иногда это выглядело нелепо среди сельских пейзажей, но поклонниц это не отталкивало. До этой тачки Макс ездил на отцовском пикапе, на котором он объезжал поля и угодья. Крутая тачка, но отцовская. Теперь у него свой автомобиль. Папа помог с покупкой, из автосалона он не поехал домой, сразу к пацанам, пусть заценят. Все кинулись разглядывать машину, даже взрослые мужики, заехавшие по случаю в магазин. Поздравляли Макса с обновкой, интересовались ценой, характеристиками, заглядывали под капот. Совсем стемнело, и кто-то в толпе предложил поехать за школу, отметить приобретение. Максим прилично затарился в магазине, сегодня он не скупился, но за школу поехали не все, только избранные. До поздней ночи на пятачке за школой слышны крики, хохот, машины дрифтовали на небольшом клочке асфальта, визжали тормоза, пищали девчонки, Макс выкладывался по полной. Толя стоял в сторонке со своей бывшей одноклассницей Дианой. Он не видел ее с прошлого лета, оба учились в разных городах. Диана не похожа на девчонок в компании, широкие спортивные штаны, клетчатая рубашка поверх футболки, массивные кроссы, волосы аккуратно собраны в хвостик на затылке, ничем не примечательно. — Диана, поехали покатаемся, — подкатил Максим. — Нет, спасибо, — ответила девушка и вернулась к разговору с Толиком. — Садись, не ломайся, на такой тачке тебя точно не катали. Вся компания заржала, Толя сначала смолчал. — Макс, мы разговариваем, пригласи других девчонок, они с удовольствием, — спокойно попросил его Толя. — Да, Макс, поехали, — нервничала Ася, одна из поклонниц Максима. Она уже присела в салон нового авто. — А я хочу с Дианой прокатиться до лесополосы, — он схватил девушку за руку. — Пойдем. — Макс, оставь ее, ты не видишь, мы разговариваем, — вступился за нее Толя и одернул его руку. — Я не понял. — Вы что мутите? Отвали, кого хочу, того и катаю, от нее не убудет. Поехали. Он опять схватил ее за руку. Толя не сдержался и врезал своему подвыпившему приятелю. Толпа вдруг смолкла. Макс долго отпылевался кровью, матерился на друга, обзывал последними словами Диану. — Ладно, пойдем отсюда, — предложил Толя собеседнице, — пусть веселятся. Оба прошли через толпу и направились в сторону поселка. Пострадавшего пытались успокоить. Милые девочки хотели оказать первую помощь. Макс зверем смотрел на два темных пятна по одоле отдалившихся от компании. Он в бешенстве подлетел к своей машине, вытолкал Асю, хлопнул дверями и дал по газам. С минуту он газовал на месте. Кто-то даже пытался остановить его. — Макс, угробишь новую тачку, зачем тебе это надо? Машина в прыжке сорвалась с места в сторону Толика и Дианы. Толпа загалдела, девушки визжали от страха. — Да он остановится, напугает, и остановится, — пытались успокоить впечатлительных девушек парня. Толик обернулся, толкнул Диану в сторону и встал как вкопанный. Машина остановилась в сантиметре от него. — Ты что о себе возомнел? — вылетел из машины Макс. — Максим, езжай, проспись, пока не натворил дел. — А ты что весь такой правильный, указывать мне будешь? — Ты мне еще ответишь, — рыкнул Макс, ткнув его пальцем в грудь и попятился к машине. Он вернулся к приятелям. Толи с Дианой спокойно пошли домой. Молодой человек проводил девушку, и они немного поболтали у дома Дианы. Потом разошлись. Толя обещал позвонить завтра. Максим не задержался в компании. Он забрал Асю и уехал. Через час он плавно ходил по поселковым улицам, словно высматривал кого-то. — Макс, отвези меня домой, — капризничал Ася, — надоели твои дурацкие игры. Он уже собирался исполнить каприз девушке, но в конце улицы показалась фигура. Макс дал по газам. В этот раз он не успел притормозить. Удар! Хлопок! Толя отлетел в сторону. Ася вскрикнула. — Что ты натворил, придурок? Макс сидел в машине, не двигаясь, сцепившись руками в руль так, что были видны белые костяшки пальцев. Он моментально отрезвел. Дышал, как бешеный бык. Он вышел и подошел к другу. Толя пытался встать, но одна нога не слушалась. Тупая боль в районе поясницы не давала сдвинуться с места. Максим протянул ему руку. — Ты живой? — Вроде бы, — ответил Толик. — Извини, брат, я дурак. Так вышло. Он потянул его за руку. Толик застонал. Макс подхватил его под руки и посадил в машину. Толя еле сдерживался, чтобы не закричать. Ася, не смолкая, обзывала и кричала на Макса. — Ты дебил, надо скорую вызвать, ему помощь нужна. Вдруг он что-то сломал. Его нельзя было трогать. Заткнись. Завязалась ссора. Ася в истерике вцепилась в лицо Максу. Толик потерял сознание. Очнулся он в больнице. Мама сидела рядом и плакала. Родители Максима в чем-то ее убеждали. Ирина Михайловна то вскидывала руки, то смахивала невидимые слезы, то хватала маму Толика за руки. — Вы поймите, они молоды, глупы. Ну зачем им ломать жизнь в таком возрасте? Мы готовы понести любые расходы на лечение, восстановление. Она заметила, что Толик пришел в себя. — Анатолий, как вы себя чувствуете? Врач сказал, все будет хорошо. Ирина Михайловна не решилась взять его за руку. — Толик, вы же с пеленок дружите. Пожалуйста, не ломайте ему жизнь. Мы его накажем. Он свое получит. Будь уверен. Машину отец у него уже забрал. Ирина Искаса посмотрела на мужа, ища поддержки. Отец Макса важно поддакивал жене, соглашаясь с каждым ее словом. Анатолий знал их с детства, бывал у них дома, почему-то ему стало жалко Ирину Михайловну и маму. Он посмотрел на свое тело, одна нога в спицах, обеими он не мог пошевелить. Пришел врач, родители Макса налетели на него с вопросами. В этот же день Толика перевезли в отдельную просторную палату с кондиционером и телевизором. Приходили из полиции, расспрашивали, как было дело, намекали на свидетелей, утверждали, что после неудачного падения таких травм не бывает. — Да мы бесились, дурака валяли, нам хотелось произвести впечатление на девушку, оба выпившие, — врал Толик. Я неудачно наскочил на камень и упал прямо на бедро, и потом Максим мне помог, дальше я не помню. — Значит, заявление вы писать не будете. Врач утверждает, что ваши травмы имеют иной характер, — пристально смотрел сотрудник полиции на парня. — Какой? — Мы с детства дружим, просто случайность, — настаивал Толик. Был еще один допрос, Толик твердил одно и то же, — это нелепая случайность. Больше к нему не приходили с допросами, мама Максиму сказала, что все им объяснила, и больше они не будут его беспокоить. Она навещала парня каждый день в больнице, пеклась о его здоровье, тем более доктор сказал, что на восстановление понадобится много времени, может год, а может все три. Средства понадобятся, без них невозможно. — Что значит восстановление? — уточнял Толик. — Пока вы наш клиент, потом гипс, это месяцы на три. Далее вам придется очень осторожно учиться заново ходить, — равнодушно отвечал врач. — Я не смогу, у вас серьезные повреждения. Я вам говорил и вашей маме рассказывал все подробно. Если вы обратитесь в центр, — в этот момент вошла Ирина Михайловна. Доктор недовольно взглянул на нее. — Так вот, если вы обратитесь, то на ноги вы встанете очень даже быстро. — Не сомневайтесь, доктор, Толик, мы уже обо всем договорились и оплатили, не волнуйся, как только снимут гипс, сразу в этот центр. Дома у тебя тоже все готово, — Ирина Михайловна взглянула на Таисию Сергеевну. Через несколько недель молодого человека выписали. Ирина Михайловна с супругом отвезли Толика и его маму домой. Дома уже ждало инвалидное кресло, специальная ортопедическая кровать, чтобы за больным было удобно ухаживать. — Эта Ирина Михайловна обо всем позаботилась, без нее я бы не справилась, — улыбалась Таисия Сергеевна, глядя на сына. — Ты знаешь, сколько стоит такая кровать? — шепнула она украдкой сыну, поправляя ему загипсованную ногу. — Спасибо вам огромное, вы столько для нас делаете, — чуть не плача обратилась мама к заботливой Ирине Михайловне. — Пустяки, я Анатолия с детства знаю, мальчики дружат. Вы обращайтесь по любому поводу, мы с вами это уже обсуждали. Я побегу, меня муж ждет. — Конечно, — Ирина Михайловна, — вдруг обратился к ней Толик, — почему Макс ко мне не заходит. Он, — кусала губы Ирина Михайловна, — он уехал. Отец его к тетке отправил в деревню, пусть ума набирается. Как вернется, вы ему передайте, пусть заходит. Учиться я теперь не скоро буду. — Конечно. С этого дня Ирина Михайловна общалась с мамой только по телефону. Не она, никто из их семейства так и не навестили парня в гипсе. После того, как его сняли, на звонки Ирина Михайловна отвечала реже, всегда недовольная. — Послушайте, Таисия Сергеевна, мы и так уже перевели энную сумму на лечение вашего мальчика, оплатили больницы и все, что нужно. Я все понимаю, но мы не можем полностью вас содержать. — Да, но вы говорили. — Говорили, и мы выполняем свои обещания. Это уму непостижимо. Вы звоните нам, как в банк, возмутилась мама Максима. Мы оплатили реабилитационный центр, купили все необходимое вам домой, и так денег переводим. Ну, имейте же совесть! Ирина Михайловна, Толик взял академ на время болезни. За очное отделение мы не можем оплачивать и сессии. Я столько времени не работала, пока он хоть немного не начал вставать на ноги. Ах, нам еще и учебу ему оплатить? Вам не кажется, что я уж слишком? Я не об этом. Надо пройти еще два курса в этой клинике, вы же знаете, как это дорого. Лучше б вы тогда заявление написали, возмутила Ирина Михайловна. Мне сейчас некогда, созвонимся завтра, и все решим. Завтра она не взяла трубку. Послезавтра и через неделю была очень занята. Супруг Ирины Михайловны полностью открестился от этой ситуации, просил звонить жене. По поселку поползли слухи, что Таисия Сергеевна вместе с сыном, пользуясь случаем, высасывает из семьи порядочных людей деньги. Больше миллиона уже из нас высосали, жаловалась Ирина Михайловна соседкам, родственникам, продавщицам в магазине и просто добрым людям, которые ее могли выслушать. Многие кивали возмущенно в ответ, охали и ахали, другие не могли удержаться от комментариев в адрес бессовестной Таисии Сергеевны, которая лихо использует недуг сына в своих целях. А кто возразит жене, главного работодателя и мецената в поселке, кто посмеет сказать что-то против или правду? Никто. Да никто и не знал этой правды, кроме троих молодых людей. Ася тем же летом исполнила свою мечту и перевелась из областного универа в Питер, домой почти не появлялась. Макс в ссылке у тетки в Крыму, Толик все время дома, он с трудом передвигался по квартире при помощи худунков, а так все больше в кресле. Иногда его навещала Диана, которая приезжала к родителям. Однажды Толик застал мать в слезах после очередного разговора с Ириной Михайловной. — Не смей больше унижаться, поняла меня? Он поднялся с кресла, выхватил телефон и швырнул его о стену. — На что мы в клинику поедем? Они виноваты, вот пусть и платят за своего сыночка. Мать осеклась, встретив в гневный взгляд сына. — Сынок, не смей, мам, пусть оставят себе свои деньги. Если я узнаю… Он не смел продолжить. Мама в слезах уткнулась ему в колени. — Мам, перестань, я прошу тебя, я помню упражнения из клиники, есть интернет, наш хирург дает отличные рекомендации. — Мам… Он гладил маму, успокаивал, но она схлипывала и схлипывала. — Они говорят, что мы, я миллион с них требовала. Это не так, сынок, ты же знаешь, это не так. — Я знаю, мам, я тебе обещаю, все будет хорошо. Больше не звони им, мы справимся. Через полгода усиленных занятий дома, по видеоурокам из интернета, рекомендациями из медицинских книг и массажа Толик уверенно стоял на ногах. Еще через три месяца он начал ходить без ходунков. Он хромал на правую ногу, иногда волочил за собой, но в кресло больше не садился. За время своей болезни он освоил онлайн-профессию и начал работать из дома, восстановился в институте, перевелся на заводчный, так как не мог посещать каждый день пары, стал помогать матери по дому. Толик больше никогда не будет ходить, как раньше, не сможет играть в волейбол, в футбол с друзьями на пляже или на физре, да и друзей-то у него за время болезни не осталось. Он не отслужит в армии, но будет жить вполне полноценно, уедет из родного дома, женится, заведет детей, будет работать в айти-компании, а пока он здесь, учится заново ходить и жить. Через три года после того случая на дороге Ирине Михайловне на карту поступят деньги с сообщением от Таисии Сергеевны, вашему сыну на новую машину. Много лет спустя, холодным ноябрьским утром, Максим разобьется на безлюдной трассе на своем новеньком внедорожнике в тридцати километрах от дома.