Запись-_6_

Кара нашла, что искала под короткой теночек анподжевать. Улыбнулся на такой вид, словно она уже очень доносит их. Вряд ли это как-то скажется на эффективности сна любви, но все же надо спросить у продавца. Когда Кара вернулась, прямо за спиной у нее стоял Грейс и улыбалась. Это был Бурмезов. — Добрый день, Кара, — пропела Грейс. Ее тон был самой бездесь. — Как я рада тебя видеть. — Тебя не было в школе, — сказала Кара, — как можно более бесстрастным тоном. Сегодня она была нерасположена в качку над Грейсом. Грейс опирался на свою трость, выглядывая из ящерины поваленной. — У меня с утра нога распалилась, я в постели встать не могла. — Очень тебя сочувствую, — сказала Кара. — Верно, это тяжело. — Да, Кара, очень тяжело. Ты себе просто не представляешь, какая это боль. И хотя Грейс по-прежнему улыбался, у глаза на нее стукнули голову на грен. Левой ноги Грейс никто никогда не видел. Тогда ранее женщины не носили тюбок, вышащий кровь. Пацан Грейс не ходил. Но, по слухам, на Кара у нее была кривая истошность. И в этом Грейс винила Кару. — Я пропустила что-нибудь важное? — сказала она. — Удай, нет, — ответила Кара. — Когда я стану сэнде, первым же приказом отправлю наставника Гетта в частинщики. Он мне надоел. Кара вежливо киркнула и сделала шаг к Скоробу Крю. — Ну, поздоравливай. — Саймон предлагал репуть. — Дай угадаю, — сказала Грейс, глядя на бутылку в руках у Кары. — Этот щенок опять болеет? Говоря, она поправляла бутылочки на пол, так что они быстро лезть в ровный ряд. — Когда я стану главной, все будет иначе. Таким щенкам, как он, будут просто сворачивать шею. — Так ведь намного лучше. Эти бестолковные чистильщики тронутся, не покладая рук, и все равно чищеного наполовину двигаются с каждым годом. Наша часть сестров делится все меньше и меньше. У нас нет места для всяких заморочей. Жестокие слова Грейска всегда прятались под непринужденным тонем дружеской дубы. Она ни на секунду не переставала улыбаться. Любой, кто был в надежде, видел всего лишь девочку щедричащую с побрюшкой. Кара посмотрела ей в глаза. — Не говори так о мне, братья. Это прозвучало громче, чем хотелось Харе. Таймер Стоун, Стоун сел отглубленно и закрыла. Грейска положила свою маленькую ручку Каре на плечо, как будто устаканивая их. — Что, Кара, правда глаз ходит? — Уж кому ее знать, как не кинься. Она помолчала. — Эта бутылка стоит целую жёлчинку, а ты и больше. Где эта бедная девочка? Для фермера это было так не безжище, а? — Я бутылку покупать не собираюсь. Грейс картинно вздохнул. — Ну, не спеши. Не собираешься же ты ее украсить? — Нет, конечно. Мехистор, цирк, засильник мой, дав, одну ложку. А насчёт завтрашней порции я что-нибудь придумаю. — Так у тебя есть синяя? Вот новость. Вот новость, так новость. Давай-ка ее сюда. — Что? Грейс вдохнулась таким видом, как будто что-то объясняло непонятное за моим лучшим. — Пора. Прошу натереть. Ну всё, только лукаво. Они привезли из места новые невиданные конфеты. Я хочу попробовать такую конфету. Кошелёк у старого дома. Как я уже сказала, у меня сегодня нога болит. В общем, мне нужна твоя серенькая. — Ну, конечно, Грейс. А потом ты... А потом ты мне ее не вернешь. — Ну, конечно, Грейс. Потом... Ну, конечно, Грейс. А ты мне ее потом, разумеется... Ну, конечно, Грейс. А ты мне ее потом, разумеется, вернешь. Она поставила ладонь, держая ее вплотную к телу, так, чтобы со стороны ее видно не было. — Ну, давай, если я ничего. А почему ты собственно? Потому что в конце концов ты мне все равно ее отдашь. Я просто хочу избавить тебя от лучших неприятностей. Клянусь планом, Кара. Можно подумать, что ты не знаешь, кто твои настоящие друзья. Грейс вечно держала ладонь. Ждал. Кара почувствовала, как нефть охватывает ее с стороны. Кара почувствовала, как нефть... Кара почувствовала, как нефть охватывает ее с головы до пят. Точно весной пожар. С Грейс всегда бывал. Для остальных сплошные сахарные улыбки, настоящий подарок для деревьев. Никто не встал в ее темные души, кроме Кары. Обычно ей давалось не обращать на Грейс внимания. Но мелкие несправедливости этого дня превращались одна за другой в великавый разум и сравнение. Она ударила Грейс по руки. Кара сразу поняла, какую ошибку она совершила. Но было поздно. Грейс уже валилась назад. Она пыталась полухватиться за полку, но вместо этого только смахнула на полбанку с вареньем. Осколки полетели во все стороны. Вечная нога Грейса вдруг подломилась, и она рухнула к ногам Кары. От боли она скрипывала вполне убедительно. «Я же до нее едва дотронулась», — сказала Кара. О главной не говорить, ее никто не слышал. Саймон одним плавным движением наклонился и поднял Грейса. Несмотря на свои размеры, он был прозорен, как кошка. И тут же Грейс окружили особо членов партии, спрашивая, позвать ли папу. Грейс махнула рукой с решительным видом, говорящим о том, что она испытывает ненасильный боль, но слишком самоотверженно, чтобы кого-то успокоить. Убедившись, что Грейс не пострадал, все накинулись на Кара. «Ах ты, язычница», — сказал Грейс один.